23 января 1817
Люблю за дружеским столом
С моей семьёю домовитой
О настоящем, о былом
Поговорить душой открытой.
Люблю пиров веселый шум
За полной чашей райской влаги,
Люблю забыть для сердца ум
В пылу вакхической отваги.
Люблю с красоткой записной
На ложе неги и забвенья
По воле шалости младой
Разнообразить наслажденья.
1818 или 1819
Полуразрушенный, я сам себе не нужен
И с девой в сладкий бой вступаю безоружен.
1818 или 1819
Мы будем пить вино по гроб
И верно попадём в святые:
Нам явно показал потоп,
Что воду пьют одни лишь злые.
1818 или 1819
Здесь погребён армейский капитан.
Он честно жил и грешен не во многом:
Родился, спал и умер пьян —
Вот весь ответ его пред Богом.
1818 или 1819
В пустых расчётах, в грубом сне
Пускай другие время губят.
Честные люди – верьте мне –
Меня и жизнь мою полюбят.
1818 или 1819
Так, он ленивец, он негодник,
Он только что поэт, он человек пустой;
А ты, ты ябедник, шпион, торгаш и сводник.
О! человек ты деловой.
1820?
Я унтер, други! Точно так,
Но не люблю я бить баклуши,
Всегда исправен мой тесак,
Так берегите – уши!
1822?
Когда б вы менее прекрасной
Случайно слыли у молвы;
Когда бы прелестью опасной
Не столь опасны были вы…
Когда б ещё сей голос нежный
И томный пламень сих очей
Любовью менее мятежной
Могли грозить душе моей;
Когда бы больше мне на долю
Даров послал питерский бог, —
Тогда бы дал я сердцу волю,
Тогда любить я вас бы мог.
Предаться нежному участью
Мне тайный голос не велит…
И удивление, по счастью,
От стрел любви меня хранит.
1822?
Младые грации сплели тебе венок
И им невинную стыдливость увенчали.
В него вплести и мне нельзя ли
На память миртовый листок?
Хранимый дружбою, он, верно, не увянет,
Он лучших чувств моих залогом будет ей,
Но друга верного и были прежних дней
Да поздно милая вспомянет,
Да поздно юных снов утратит лёгкий рой
И скажет в тихий час случайного раздумья:
«Не другом красоты, не другом остроумья –
Он другом был меня самой».
1823 или 1824 Фридрихсгам
Когда придётся как-нибудь
В досужный час воспомянуть
Вам о Финляндии суровой,
О финских чудных щеголях,
О их безужинных балах
И о Варваре Аргуновой –
Не позабудьте обо мне,
Поэте сиром и безродном,
В чужой, далёкой стороне,
Сердитом, грустном и голодном.
А вам, Анеточка моя,
Что пожелать осмелюсь я?
О! наилучшего, конечно:
Такой пребыть, какою вас
Сегодня вижу я на час,
Какою помнить буду вечно.
15 февраля 1824 Роченсальм
Отчизны враг, слуга царя,
К бичу народов – самовластью –
Какой-то адскою любовию горя,
Он незнаком с другою страстью.
Скрываясь от очей, злодействует впотьмах,
Чтобы злодействовать свободней.
Не нужно имени: у всех оно в устах,
Как имя страшное владыки преисподней.
Конец 1824 – начало 1825
Войной журнальною бесчестит без причины
Он дарования свои.
Не так ли славный вождь и друг Екатерины –
Орлов – ещё любил кулачные бои?
Апрель 1825
Я был любим, твердила ты
Мне часто нежные обеты,
Хранят бесценные мечты
Слова, душой твоей согреты.
Нет, не могу не верить им:
Я был любим, я был любим!
Всё тот же я, любви моей
Судьба моя не изменила;
Я помню счастье прежних дней,
Хоть, может быть, его забыла,
Забыла милая моя, —
Но тот же я, всё тот же я!
К свиданью с ней мне нет пути.
Увы! когда б предстал я милой,
Конечно, в жалость привести
Её бы мог мой взор унылый.
Одна мечта души моей –
Свиданье с ней, свиданье с ней.
Хитра любовь: никак она
Мне мой романс теперь внушает;
Её волнения полна,
Моя любезная читает,
Любовью прежней дышит вновь.
Хитра любовь, хитра любовь!
30 ноября или 1 декабря 1825
Простите, спорю невпопад
Я с вашей музою прелестной,
Но мне Парни ни сват, ни брат,
Совсем он не отец мой крестный.
Он мне, однако же, знаком:
Цитерских истин возвеститель,
Любезный князь, не спорю в том,
Был вместе с вами мой учитель.
Конец 1825
В своих листах душонкой ты кривишь,
Уродуешь и мненья и сказанья,
Приятельски дурачеству кадишь,
Завистливо поносишь дарованья;
Дурной твой нрав дурной приносит плод.
«Срамец! срамец! – все шепчут. – Вот известье!»
– «Эх, не тужи! Уж это мой расчёт:
Подписчики мне платят за бесчестье».
Середина января 1826
Ни горы злата и сребра,
Ни неги сласть, ни сила власти
Душой желанного добра
Нам не дадут, покуда страсти,
Волнуя чувства каждый час,
Ненасытимы будут в нас.
Блаженство полное ни в чём
Нам не даровано богами,
Чтоб, руководствуясь умом,
Его создать могли мы сами,
Всегда тая в себе самих
Прямой источник благ своих.
1826
Откуда взял Василий непотешный
Потешного Буянова? Хитрец
К лукавому прибег с мольбою грешной.
«Я твой, – сказал, – но будь родной отец,
Но помоги». Плодятся без усилья,
Горят, кипят задорные стихи,
И складные страницы у Василья
Являются в тетрадях чепухи.
Конец 1826
Хотите ль знать все таинства любви?
Послушайте девицу пожилую:
Какой огонь она родит в крови!
Какую власть дарует поцелую!
Какой язык пылающим очам!
Как миг один рассудок побеждает –
По пальцам всё она расскажет вам.
«Ужели всё она по пальцам знает?»